Я подумаю об этом завтра (с)
25.05.2010 в 23:26
Пишет Тао2:И очаровательное -
- от Иммелин.
Хорошая зарисовка вышла, вкусная
URL записи- от Иммелин.
Хорошая зарисовка вышла, вкусная
25.05.2010 в 22:25
Пишет Иммелин:У врат Ангбанда
По следам неких событий. Мне сказали, что это зовется драбблом
">
читать дальше– А это еще кто такие? – удивился Мелькор и попросил принести бинокль. Его глазам предстало зрелище: к Ангбанду приближалось эльфийское войско. Тощие и изможденные, одетые в лохмотья эльфы тем не менее сохраняли строй и...
– Сплошной свет Амана в глазах, – констатировал Мелькор и вгляделся пристальнее. – О, узнаю старых приятелей!
Он подозвал Саурона.
– Знакомься, дорогой. Это нолдор, я тебе про них рассказывал. Вон видишь, впереди идет такой весь, птица гордая, гонор выше знамени реет?
– Это у которого под глазом синяк и рука грязной тряпкой обмотана? – деловито уточнил майа, прищуриваясь для лучшей видимости.
– Да они все в грязных тряпках и синяках. Я вон про того, впереди – вокруг все трубы тащат, знамена, а посередине этакий красавец налегке.
– А, понял, вижу, – кивнул Саурон.
– Это Нолофинвэ, брат Феанаро. К самому интересному, конечно, опоздал, но своего, смотрю, упускать не собирается... Рекомендую твоему вниманию, теперь он – главный нолдо в Средиземье.
– Так может, мы его сразу и... того? – поинтересовался майа. – Во избежание?
– Ты мне птичку не трожь! – одернул его Мелькор. – Убьем этого, еще неизвестно, кто там во главе окажется. Лучше противник пафосный, чем умный. Хотя где им умного взять, младшенького их я, кстати, не вижу... А вон тот – видишь, стройный-горделивый и с арфой в обнимку?
– Вижу, – подтвердил Саурон. – А вот... арфа на марше-то ему нафига?
– Играть на привалах долгими зимними вечерами. Это у нас Финдекано, сын Нолофинвэ, потенциальный наследник... Но до наследования лучше не доводить, сразу предупреждаю.
– Так может, мы хоть его тогда... ну, того? – заинтересованно предложил Саурон. – Во избежание?
– Нет, пока нет... – задумчиво ответил Мелькор. – Пока не время. А вот когда настанет время, тогда можно будет и того.
– Хорошо, я подожду, – легко согласился майа. – Но вид у них, конечно... Трубы и флаги тащили аж из самого Валинора, небось. Могли бы уж и штаны запасные прихватить, если такие эстетически одаренные... А так – БДСМ-гей-парад, да и только.
– Не смеши мои черные тапки, – саркастически хмыкнул Мелькор. – В штанах, особенно запасных, какой пафос? То ли дело – труба!
Майа покосился куда-то вниз, почему-то вздрогнул и твердо ответил:
– В штанах не пафос.
– А вон кстати смотри, – Мелькор то ли притворился, то ли и вправду не заметил внезапного волнения майа. – Вон видишь? И штаны на месте, и из котомочки что-то поблескивает, вроде даже золото. Воооон там, в десятых рядах идет. Это Финдарато, нашего Нолофинвэ племянничек.
– А что это он котомку не застегнет, запасливый такой?
– Да она, скорее всего, просто не закрывается – вот же набил, тяжело небось... Что, интересно, он в ней тащит из самого Валинора, не подсвечники же, прости Тьма Извечная...
– Этот может, – неожиданно жестко возразил Саурон, встретив в бинокле твердый и ясный взгляд лазурных глаз незнакомого Финдарато. – Хозяйственный, значит... Ну-ну, я запомню...
Тем временем нолдор подошли вплотную к стенам Ангбанда и остановились.
– Моргот, выходи на бой и кодлу свою прихвати! – крикнул Нолофинвэ, выходя вперед и задирая голову.
– Фи, как неинтеллигентно, а еще король, – посетовал Мелькор, с любопытством глядя вниз. – И кого это он Морготом обзывает?
– Тебя? – услужливо предположил Саурон.
– Да не иначе. Феанор небось придумал, лингвист-изобретатель. Зато как звучит, а? Черный Враг, вот это полет фантазии, это я понимаю! Как остроумно и оригинально, да любая орчанка неграмотная на его месте бы так приложила, что только конспектируй!
– Никакого представления о прекрасном, – печально согласился Саурон. – А туда же – искуснейшие из эльфов. Все искусство – топать да песни военные петь.
– Зато топать строем и петь хором! – строго возразил Мелькор. – А не то что ты со своими – кто в лес, кто в поле, за бранью приказов не слыхать.
– А что?! – возмутился майа. – Да мы без приказов всех порвем на... нолдорские штаны!
– Угу, во избежание, – резюмировал Черный Вала.
Тем временем Нолофинвэ ждал ответа. Шея начинала затекать, глаза слезились от непривычного солнечного света, а в душу начинало закрадываться ужасное подозрение, что ангбандцы по темноте своей душевной могут не отличить героизм от идиотизма. И вместо славы и блеска тогда получится что-то вовсе даже несуразное.
Не о том они мечтали, в Средиземье уходя... Нолофинвэ попробовал снова:
– Выходи, Моргот!
– А замотивировать? – Мелькор сделал жалобные глаза. – Вот не знаю, что он там себе думает, но у меня нет причин выходить решительно никаких. Вот скажите мне, чего я там под собственными воротами не видел? Толпы нолдор? Так я и в Валиноре насмотрелся, и отсюда посмотрю. Вот чего он от меня хочет, а? Феанаро хотя бы камушки были дороги как память...
– Убить? – предложил свою версию Саурон.
– Кого убить? – удивился Мелькор. – Меня? Я как бы немножко Айну, дорогой, меня разве что Эру по чертогам размажет. Да если я сейчас к нему выйду, так и буду стоять перед ним дурак дураком. Нафиг, пусть сам позорится.
– Да он уже, – сообщил Саурон, осторожно выглянув из окна. Среди нолдор и впрямь начинались неуважительные смешки и некоторый ропот на тему, что ну вот дошли до средоточия зла, ну и что? Сидеть тут в тиши и безмятежности до скончания времен?
Нолофинвэ было очень неуютно. Голова все еще была гордо поднята, но губы подозрительно дрожали. А трубы уже умолкли и флаги поникли.
– Смотри и учись, – прокомментировал Мелькор. – Это называется «деролинг».
– Чего? – не понял майа. – Что это означает?
– Вот когда хочешь казаться героем, хотя бы с виду, а оказываешься дебилом, причем на деле – начинается полный деролинг. Потому что какая уж тут роль, когда такой суровый реал, и никуда от него не денешься. И выкручивайся как знаешь.
Выкрутился Финдекано. Он обратил ясный взор свой на отца и звонко воскликнул:
– Да они нас боятся!
Нолофинвэ устремил на сына взгляд, полный надежды.
– Да! – эхом отозвался он. – Они боятся нас!
– Это наша полная моральная победа! – развил успех Финдекано.
В рядах нолдор началось оживление, потом кто-то сформулировал за всех:
– Ну раз мы уже победили, то, может, пойдемте уже отсюда, а?
Ответом было всеобщее бурное согласие. Раздавались крики «Ура, мы победили!», «Моргот – трус позорный!», «Да здравствует Нолофинвэ!» и «В хитлумском лагере гречка стынет».
Скоро ни одного из нолдор не было видно даже на горизонте. Они ушли, прихватив с собой стяги и трубы, и только пыль клубилась в воздухе, не желая оседать.
Мелькор и Саурон отошли от окна.
– Вот видишь, – назидательно сказал Мелькор. – Умные тоже нужны – Финдекано беречь как зеницу ока! Во избежание.
URL записиПо следам неких событий. Мне сказали, что это зовется драбблом
">читать дальше– А это еще кто такие? – удивился Мелькор и попросил принести бинокль. Его глазам предстало зрелище: к Ангбанду приближалось эльфийское войско. Тощие и изможденные, одетые в лохмотья эльфы тем не менее сохраняли строй и...
– Сплошной свет Амана в глазах, – констатировал Мелькор и вгляделся пристальнее. – О, узнаю старых приятелей!
Он подозвал Саурона.
– Знакомься, дорогой. Это нолдор, я тебе про них рассказывал. Вон видишь, впереди идет такой весь, птица гордая, гонор выше знамени реет?
– Это у которого под глазом синяк и рука грязной тряпкой обмотана? – деловито уточнил майа, прищуриваясь для лучшей видимости.
– Да они все в грязных тряпках и синяках. Я вон про того, впереди – вокруг все трубы тащат, знамена, а посередине этакий красавец налегке.
– А, понял, вижу, – кивнул Саурон.
– Это Нолофинвэ, брат Феанаро. К самому интересному, конечно, опоздал, но своего, смотрю, упускать не собирается... Рекомендую твоему вниманию, теперь он – главный нолдо в Средиземье.
– Так может, мы его сразу и... того? – поинтересовался майа. – Во избежание?
– Ты мне птичку не трожь! – одернул его Мелькор. – Убьем этого, еще неизвестно, кто там во главе окажется. Лучше противник пафосный, чем умный. Хотя где им умного взять, младшенького их я, кстати, не вижу... А вон тот – видишь, стройный-горделивый и с арфой в обнимку?
– Вижу, – подтвердил Саурон. – А вот... арфа на марше-то ему нафига?
– Играть на привалах долгими зимними вечерами. Это у нас Финдекано, сын Нолофинвэ, потенциальный наследник... Но до наследования лучше не доводить, сразу предупреждаю.
– Так может, мы хоть его тогда... ну, того? – заинтересованно предложил Саурон. – Во избежание?
– Нет, пока нет... – задумчиво ответил Мелькор. – Пока не время. А вот когда настанет время, тогда можно будет и того.
– Хорошо, я подожду, – легко согласился майа. – Но вид у них, конечно... Трубы и флаги тащили аж из самого Валинора, небось. Могли бы уж и штаны запасные прихватить, если такие эстетически одаренные... А так – БДСМ-гей-парад, да и только.
– Не смеши мои черные тапки, – саркастически хмыкнул Мелькор. – В штанах, особенно запасных, какой пафос? То ли дело – труба!
Майа покосился куда-то вниз, почему-то вздрогнул и твердо ответил:
– В штанах не пафос.
– А вон кстати смотри, – Мелькор то ли притворился, то ли и вправду не заметил внезапного волнения майа. – Вон видишь? И штаны на месте, и из котомочки что-то поблескивает, вроде даже золото. Воооон там, в десятых рядах идет. Это Финдарато, нашего Нолофинвэ племянничек.
– А что это он котомку не застегнет, запасливый такой?
– Да она, скорее всего, просто не закрывается – вот же набил, тяжело небось... Что, интересно, он в ней тащит из самого Валинора, не подсвечники же, прости Тьма Извечная...
– Этот может, – неожиданно жестко возразил Саурон, встретив в бинокле твердый и ясный взгляд лазурных глаз незнакомого Финдарато. – Хозяйственный, значит... Ну-ну, я запомню...
Тем временем нолдор подошли вплотную к стенам Ангбанда и остановились.
– Моргот, выходи на бой и кодлу свою прихвати! – крикнул Нолофинвэ, выходя вперед и задирая голову.
– Фи, как неинтеллигентно, а еще король, – посетовал Мелькор, с любопытством глядя вниз. – И кого это он Морготом обзывает?
– Тебя? – услужливо предположил Саурон.
– Да не иначе. Феанор небось придумал, лингвист-изобретатель. Зато как звучит, а? Черный Враг, вот это полет фантазии, это я понимаю! Как остроумно и оригинально, да любая орчанка неграмотная на его месте бы так приложила, что только конспектируй!
– Никакого представления о прекрасном, – печально согласился Саурон. – А туда же – искуснейшие из эльфов. Все искусство – топать да песни военные петь.
– Зато топать строем и петь хором! – строго возразил Мелькор. – А не то что ты со своими – кто в лес, кто в поле, за бранью приказов не слыхать.
– А что?! – возмутился майа. – Да мы без приказов всех порвем на... нолдорские штаны!
– Угу, во избежание, – резюмировал Черный Вала.
Тем временем Нолофинвэ ждал ответа. Шея начинала затекать, глаза слезились от непривычного солнечного света, а в душу начинало закрадываться ужасное подозрение, что ангбандцы по темноте своей душевной могут не отличить героизм от идиотизма. И вместо славы и блеска тогда получится что-то вовсе даже несуразное.
Не о том они мечтали, в Средиземье уходя... Нолофинвэ попробовал снова:
– Выходи, Моргот!
– А замотивировать? – Мелькор сделал жалобные глаза. – Вот не знаю, что он там себе думает, но у меня нет причин выходить решительно никаких. Вот скажите мне, чего я там под собственными воротами не видел? Толпы нолдор? Так я и в Валиноре насмотрелся, и отсюда посмотрю. Вот чего он от меня хочет, а? Феанаро хотя бы камушки были дороги как память...
– Убить? – предложил свою версию Саурон.
– Кого убить? – удивился Мелькор. – Меня? Я как бы немножко Айну, дорогой, меня разве что Эру по чертогам размажет. Да если я сейчас к нему выйду, так и буду стоять перед ним дурак дураком. Нафиг, пусть сам позорится.
– Да он уже, – сообщил Саурон, осторожно выглянув из окна. Среди нолдор и впрямь начинались неуважительные смешки и некоторый ропот на тему, что ну вот дошли до средоточия зла, ну и что? Сидеть тут в тиши и безмятежности до скончания времен?
Нолофинвэ было очень неуютно. Голова все еще была гордо поднята, но губы подозрительно дрожали. А трубы уже умолкли и флаги поникли.
– Смотри и учись, – прокомментировал Мелькор. – Это называется «деролинг».
– Чего? – не понял майа. – Что это означает?
– Вот когда хочешь казаться героем, хотя бы с виду, а оказываешься дебилом, причем на деле – начинается полный деролинг. Потому что какая уж тут роль, когда такой суровый реал, и никуда от него не денешься. И выкручивайся как знаешь.
Выкрутился Финдекано. Он обратил ясный взор свой на отца и звонко воскликнул:
– Да они нас боятся!
Нолофинвэ устремил на сына взгляд, полный надежды.
– Да! – эхом отозвался он. – Они боятся нас!
– Это наша полная моральная победа! – развил успех Финдекано.
В рядах нолдор началось оживление, потом кто-то сформулировал за всех:
– Ну раз мы уже победили, то, может, пойдемте уже отсюда, а?
Ответом было всеобщее бурное согласие. Раздавались крики «Ура, мы победили!», «Моргот – трус позорный!», «Да здравствует Нолофинвэ!» и «В хитлумском лагере гречка стынет».
Скоро ни одного из нолдор не было видно даже на горизонте. Они ушли, прихватив с собой стяги и трубы, и только пыль клубилась в воздухе, не желая оседать.
Мелькор и Саурон отошли от окна.
– Вот видишь, – назидательно сказал Мелькор. – Умные тоже нужны – Финдекано беречь как зеницу ока! Во избежание.